Так назывался фильм, вышедший на экраны СССР в 1951 году, в котором вернувшийся с фронта Герой Советского Союза, сыгранный великим Сергеем Бондарчуком, встраивается в реалии послевоенной жизни, занимая довольно важный административный пост председателя райисполкома. Золотая звезда устойчиво ассоциируется со званием Героя Советского Союза, а ныне Героя России, но блистали в истории и иные «золотые звезды».

В 1881 году эмир Музаффар, правитель Бухарского эмирата учредил Орден Благородной Бухары, насчитывавший целых восемь степеней – из них три в золоте, а две наивысших – с бриллиантами и алмазами. Вот эти золотые ордена и именовались Бухарскими золотыми звёздами.

В 1868 году Бухарский эмират признал вассальную зависимость от Российской империи. Правивший эмиратом в 1885 – 1910 годах эмир Абдулахад учредил в крымской Ялте свою летнюю резиденцию и проводил в российских пределах немалую часть своей жизни – либо в Крыму, либо на Кавказских минеральных водах, в Кисловодске и Железноводске.

Эмир Бухарский в своих путешествиях по России осыпал орденами и медалями не только высших сановников, но и, например, дворников и швейцаров. В 1898 году ордена Благородной Бухары второй степени был удостоен Ставропольский вице-губернатор Александр Степанович Ключарёв (1853 – после 1922). В 1911 году Александр Ключарёв был назначен Симбирским губернатором – таким образом, в историю высшего управления Симбирским-Ульяновским краем был вписан собственный и пока единственный «кавалер золотой звезды».

Золотая Бухарская звезда:

«Прекрасная эпоха»

Яркая фигура Александра Степановича стала увесистой точкой в истории дореволюционного Симбирска. Он стал предпоследним Симбирским губернатором: муза Клио словно бы символично явила, что история не заканчивается на знаковой фигуре, на яркой эпохе – нет, она продолжается дальше.

Губернатор А. Ключарёв, второй слева, на открытии памятника П. Столыпина. 1913 год:

А эпоха, действительно, была Прекрасной – так иногда называют в европейской и в российской истории отрезок времени от 1871 года до 1914 года. Эпоха наступила вслед за тем, когда Франция потерпела поражение во Франко-прусской войне 1870 – 1871 годов, но сумела сокрушить обратившийся в реальность «призрак коммунизма», первую в истории диктатуру пролетариата, Парижскую коммуну. Закрыло эпоху начало Первой мировой войны, следствием которой стал распад «чудесного» европейского мирка – и диктатура пролетариата в масштабах бывшей Российской империи.

В знаковом 1871 году 18-летний Александр Ключарёв вступил в «прекрасную эпоху», окончив Лазаревский институт восточных языков в Москве. Созданный в самом начале XIX века для воспитания бедных армянских детей, Лазаревский институт впоследствии стал одним из очень престижных учебных заведений в империи, равным по правам своих выпускников, например, престижнейшей Академии художеств. Ежегодно в институт зачисляли пять лучших учеников из Тифлисской гимназии, и таким образом Саша Ключарёв впервые надолго оказался в Москве.

Начальник Симбирской губернии А. Ключарёв:

Да, он родился и рос в Тифлисе, центре обширного Кавказского наместничества, в администрации которого служил и немалого достиг его отец, «пионер российской государственности на Кавказе» коллежский советник Степан Ключарёв. В российскую историю вписано немало Ключарёвых, людей разного состояния, от потомственных дворян до крепостных крестьян. «Наши» Ключарёвы, видимо, были выходцами из духовного сословия, выслужившими потомственное дворянство «поповичами», о чём Ключарёвым не давали забыть, и что в большой степени повлияло на карьеру Александра Степановича, её особенности и изгибы.

Он блестяще, со степенью кандидата юридических наук окончил Императорский Московский университет, пять лет занимался в Тифлисе частной юридической практикой, вёл дела своего отца.

От Петербурга до окраин

В 1883 году Александр Ключарёв перебрался в Санкт-Петербург, устроившись в один из самых ключевых в системе Министерства внутренних дел Российской империи хозяйственный департамент. Деятельность МВД до революции не сводилась к полицейским функциям, министерство самым широким образом занималось «внутренними делами». В ведение хозяйственного департамента МВД подпадали народное продовольствие, благотворительность, общественное самоуправление и земское хозяйство, деятельность общественных организаций.

Петербургская карьера Александра Ключарёва складывалась прекрасно: помощник столоначальника, столоначальник, секретарь директора департамента, замещающий должности начальника I отделения, ведавшего вопросами сельского хозяйства, и II отделения, регулировавшего вопросы строительства, наконец, начальник отделения! Александр Степанович многократно удостоен благодарностей и поощрений.

У него установились особо доверительные отношения с директором Хозяйственного департамента – тайным советником Александром Григорьевичем Вишняковым (1836 – 1912), известным в свои времена государственным деятелем, историком и публицистом. В 1889 году отношения переросли в родственные. Александр Степанович заключил брак с дочерью Вишнякова Софьей Александровной.

Впрочем, уже в голодном 1891 году Александр Вишняков был отправлен в почётную отставку, перемещён в Правительствующий Сенат, и «акции» Александра Ключарёва рухнули: новое начальство приводит новых фаворитов. Впрочем, уже в 1893 году Александр Степанович назначен вице-губернатором в Ставрополь.

В 1895 году Александр Степанович, по должности вице-губернатора, цензуровал сборник русских стихотворений признанного классика и основоположника осетинской поэзии Косты Хетагурова (1859 – 1906). На русском языке осетинский классик, кстати говоря, тоже писал замечательно – его стихотворение «Мать сирот» вошло в топ-50 величайших произведений русскоязычной литературы от начала XVIII века.

А. Ключарев был самым внимательным читателем стихов осетинского классика Косты Хетагурова:

Ключарёв поэзию Хетагурова оценил своеобразно, изъяв из подготовленных к печати произведений целых 196 строк. В 1901 году, когда Александра Степановича переводили вице-губернатором в Витебск, Коста Хетагуров не поленился, от руки вписал все изъятые в изданный сборник и преподнёс его чиновнику с многозначительным посвящением: «Дорогому моему цензору с искренними пожеланиями всего наилучшего на новом месте». Книга эта теперь хранится в Ульяновске.

Да, можно счесть Александра Степановича «сатрапом», вымаравшим строк на почти целую поэму из книги подлинного классика. Но, кажется, проще было запретить – а Ключарёв, тем не менее, запрещать не стал! Консерватор, монархист, даже в крайних проявлениях – антисемит, полонофоб – Ключарёв, тем не менее, всегда стремился договариваться, и был хорошим переговорщиком. В его формулярный список неоднократно вносились сведения о командировках в места массовых беспорядков, в период с 1897 года до 1905 года, разгара Первой русской революции.

Особым образом вице-губернатор Ключарёв проявил себя во время событий 18 – 23 октября 1905 года в городе Полоцк, где вспыхнула всеобщая забастовка, начались яростные вооружённые столкновения полиции и подошедших воинских частей с хорошо структурированными революционными «рабочими дружинами», и, наконец, противостояние переросло в еврейский погром: десятки убитых, сотни раненых.

Уфимский губернатор А. Ключарев с супругой среди инженеров-землеустроителей:

В Полоцке Ключарёв «отдувался» за губернатора: масштабные волнения происходили и в самом Витебске. Его усилия заметили и оценили. После тринадцати лет «прозябания» на важных, но всё-же вторых ролях, уже в ноябре 1905 года Александр Степанович был назначен губернатором в Пермь, где бывший губернатор Александр Беляков, пусть и не по своей воле, во время беспорядков оказался во главе революционной толпы.

Но до Перми Ключарёв едва ли добрался: власти сочли, что он будет полезнее в Уфе, которая с 3 мая 1905 года жила без губернского начальника, после того как предыдущий Уфимский губернатор генерал-майор Иван Николаевич Соколовский был ранен во время покушения.

Начальник Уфимской губернии

Уфа, наконец, дала Александру Степановичу развернуться по-настоящему. Ключарёва в этом городе помнят, пишут о нём статьи и диссертации – и поминают, как правило, добрым словом. В 1909 году Ключарёв стал инициатором строительства в Уфе Аксаковского народного дома, одного из архитектурных символов Уфы. В 1910 году он залучил в Уфу знаменитого русского фотографа и путешественника, пионера цветной фотографии в России Сергея Михайловича Прокудина-Горского (1863 – 1944), и потомство может видеть дореволюционную Уфу в цвете.

Ключарёвская Уфа на цветной фотографии С. Прокудина-Горского:

Аксаковский комитет в Уфе. В центре А. Ключарёв, на груди виден орден Бухарской золотой звезды:

Оказавшись в Уфе в разгар Первой русской революции, в губернии с большим промышленным потенциалом – а, значит, с собственным пролетариатом – губернатор не дал разгореться революционному пламени. Ближайшим сотрудником Ключарёва стал Уфимский полицмейстер Генрих Генрихович Бухартовский (1870 – после 1921), при том что Бухартовский был поляком и католиком, но Александр Степанович умел встать над собственными предрассудками.

Бухартовского нередко называют «легендарным» полицмейстером. Да, от полицейского начальника в те времена, среди общественных катаклизмов, требовались исключительные качества. Вызвать войска, чтобы разогнать толпу, значило расписаться в собственном непрофессионализме – царская армия и полиция не очень жаловали одни других – и выезжать приходилось на харизме: личном бесстрашии, крепком слове, увесистом кулаке.

Уфимский губернатор А. Ключарев вместе с Уфимским полицмейстером Г. Бухартовским и чинами полиции Уфимской губернии:

После перевода Ключарёва в Симбирск карьера Бухартовского резко оборвалась. Страж порядка сам оказался под следствием: ему вменяли «добровольные» поборы на любимое детище Александра Степановича, тот самый Аксаковский дом. Генрих Генрихович обязывал каждого подчинённого в обозначенные сроки «стрясти» не менее десяти рублей с подотчётных ему обывателей: кое-кто жаловался потом, что «жертвовал» из-под палки до тридцати раз!

Аксаковский народный дом в Уфе, ныне Башкирский театр оперы и балета:

Другим существенным пунктом обвинения было «крышевание», говоря по-нынешнему, публичных домов и иных сомнительных заведений в губернской Уфе.

После 112 тысяч квадратных вёрст и трёх миллионов подотчётных жителей в Уфимской губернии оказаться на 43 с половиной тысячах вёрст с полутора миллионами «подданных» в Симбирске выглядело для Александра Степановича явным понижением. Что же, Ключарёв умел наживать не только полезные знакомства, но и влиятельных врагов.

Удачливого «поповича» особенно не жаловали родовитые дворяне: в Уфе губернатор стоял поперёк горла Уфимскому губернскому, предводителю дворянства князю Александру Александровичу Кугушеву (1868 – 1919), в Симбирске он точно так же нажил себе неприятеля в губернском предводителе дворянства Владимире Николаевиче Поливанове (1848 – 1915).

От Волги до Невы

Симбирск встретил своего нового начальника 23 апреля 1911 года – и не ласково. Ключарёв полтора часа прождал на палубе парохода симбирских чиновников, которые должны были устроить ему торжественную встречу: те перепутали время и веселились на другом торжестве. Вечером того же дня в Симбирске сгорел городской театр. Но Александр Степанович в полноте отработал нестандартную ситуацию – он до позднего вечера сам распоряжался на пожарище, неожиданно явив себя, и не в худшем свете, толпам зевак.

Этот первый день встал во многом символичным для всей недолгой «эпохи» правления Александра Степановича в Симбирске. Вопреки многим внешним обстоятельствам, Ключарёв превратил наш город в «трамплин» уже не в Петербург, но в Петроград, как называлась российская столица с августа 1914 года, с начала Первой мировой войны.

Александр Степанович «продавил» идею строительства в Симбирске железнодорожного моста через реку Волга – и сформулировал идею строительства Дома-памятника Гончарова, по типу Аксаковского народного дома в Уфе. В подковёрных схватках он решительным образом переиграл главного симбирского «тяжеловеса», губернского предводителя дворянства Владимира Поливанова, после смерти которого весной 1915 года занял знаковую должность председателя Симбирской губернской архивной комиссии, а после утвердил в губернских предводителях своего соратника Александра Дмитриевича Протопопова (1866 – 1918).

Праздничное катание в честь открытия моста через Волгу 5 октября 1916 года. Много зевак стоит на мосту:

В сентябре 1916 года Протопопов стал министром внутренних дел Российской империи – а уже 22 октября 1916 года Александр Степанович назначен председателем особого совещания по беженцам, с правами товарища, то есть, заместителя министра внутренних дел!.. 5 октября губернатор торжественно открыл железнодорожный мост через Волгу. Мост ещё был не вполне достроен – но не оставлять же другим столь замечательный информационный повод.

Открытие моста через Волгу. Фотография в газете 1916 года:

31 октября 1916 года Александр Степанович покинул Симбирск. Семья осталась упаковывать огромный багаж – целых 106 мест продолжали дожидаться хозяев в грузовом пакгаузе станции «Симбирск» даже в ноябре 1918 года! И это потому, что в 1917 году в России случились вначале Февральская, а за ней Октябрьская революция, вычеркнувшая Ключарёва из «большой политики», в которую он так изобретательно пробился…

Анекдоты про Ключарёва

По себе Александр Степанович оставил в Симбирске немало забавных историй. Ключарёв любил пожить на широкую ногу, любил жизнь в разнообразии её удовольствий. Губернатор был завсегдатаем ресторана «Россия» и кафе-шантана при нём, где барышни с пониженной социальной ответственностью распевали не очень приличные песни и легко уединялись в кабинетах с мужчинами. Один такой весёлый вечер закончился драматически: даме, веселившейся в компании, в которой находился Ключарёв, кто-то в порыве страсти прокусил грудь, и девушка едва не истекла кровью. Даже явные недоброжелатели сходились, что едва ли сам начальник губернии явил подобную прыть, но осадочек от истории запомнился.

В личном обиходе консерватор Ключарёв был человеком демократичным. Он лично ходил за покупками в бакалейный магазин к купчихе Ольге Александровне Черноусовой на Гончаровскую улицу – впрочем, кто-то грешил, что влекли Александра Степановича не столько чаи, колбасы, консервы, сколько приятная во всех отношениях хозяйка магазина… Однажды приказчики заметили, что, разгуливая по залу и словно прицениваясь к вкуснятине, Ключарёв незаметно сунул в карман форменных брюк консервную банку шпрот.

Магазин купчихи О. Черноусовой на Гончаровской улице, куда любил захаживать А. Ключарёв:

О происшествии сообщили хозяйке. «Да», – отвечала Ольга Александровна. – «Я уже давно приметила за их превосходительством подобные шалости: он то банку шпрот прихватит, то коробочку монпансье. Ну, так не терять же ТАКОГО клиента из-за такой мелочи. А заметили что-то, так смело вписывайте банку в его счёт: их превосходительство на такие мелочи тоже внимания не обращает».

Иван СИВОПЛЯС,

научный сотрудник Музея-заповедника «Родина В. И. Ленина»